П. М. Шпилевский. ПУТЕШЕСТВІЕ ПО ПОЛЕСЬЮ И БЕЛОРУССКОМУ КРАЮ.

Беловежская пуща: исторія ея древности и значеніе ея въ настоящее время; зубры и надзоръ за ними.

Въ несколькихъ верстахъ отъ Бреста, почти въ виду самого Кобрина, начинаются огромнейшіе леса, известные подъ именемъ Беловежской пущи, которая тянется зигзагами, на пространстве 80 верстъ, или 88,000 десятинъ, до реки Свислочи. Границу ея составляютъ: съ северо-востока — река Наревъ, съ юга и юго-востока — Лесна, притокъ Западнаго Буга, — съ востока соединяется съ другими казенными и частнымц лесами, съ запада окружена менее лесистою страною. Пуща вся изрезана озерами и особенно речками, изъ которыхъ замечательны, какъ судоходныя во время оно: Еларка, Никоръ, Белая, Дедовка, Наревъ и Наревка. Почва ея довольно хорошая, кой-где песчаная, но больше болотистая, везде почти ровная и изобилуетъ самыми разнородными, вековыми деревьями, даже мачтовыми: тутъ есть ива, липа, мелколистная осина, дикія яблони и груши, кленъ, вязъ, берестъ, ясень, рябина, илимъ, пихта, разные дубы, большая и малорослая береза, черная и белая ольха, но больше  всего сосна и отличной доброты ель.

Беловежская пуща искони была обиталищемъ медведей, туровъ и зубровъ, боготворимыхъ некогда литовцами до того, что изъ роговъ туровъ и зубровъ они выделывали чаши и употребляли ихъ при жертвенныхъ возліяніяхъ ⁽¹⁴⁾. Въ этихъ-то лесахъ по преимуществу жило некогда известное литовское племя ятвяги, одевавшіеся въ медвежьи шкуры; тутъ некогда получилъ известность своими набегами на соседнія владевія древней Руси и Польши предводитель, или князь ихъ Комятъ, котораго деянія до сихъ поръ воспеваются въ народныхъ песняхъ Гродненской и Ковенской губерній ⁽¹⁵⁾. Тутъ были капища и божницы ятвяговъ, где совершалисъ  жертвоприношенія криве-кривейтами, державшими народъ, въ грубомъ невежестве.

Названіе Беловежскоій  пуща получила оть древняго каменнаго замка съ белыми вежами (башнями), построеннаго однимъ изъ ятвяжскихъ князей ⁽¹⁶⁾, — замка, въ которомъ въ 1409 г. проживалъ Витовдъ и, вместе съ Владиславомъ Ягелломъ, любилъ охотиться за зубрами и медведями⁽¹⁷⁾.

Из книги NAUKA LOWIECTWA WE DWOCH TOMACH, PRZEZ IGNACEGO BOBIATYNSKIEGO KANDYDATA FILOZOFII. Tom II WILNO. DRUKIEM JOZEFA ZAWADZKIEGO. 1825.

Polowanie na zubry. Od nayodleglcyszey epoki panujacych, a sczcgoluiey od czternastego wieku, iak swiadcza kroniki, polowanie na zubry ciagle bylo wylaczucm dla samych tylko krolow i JOazat Za ubicie zubra bez wiedzy wyzszey, karano smiercia iak za naywieksze przestepstwo. Podlug opiewan Hussowiiana, lubil na zubry polowac xiaze Witold. Niemniey Wladyslav Jagiello nad wszelkie innee zabawy lubil polowanie, a sczegolniey na zubry, i dla tego nawet podlug Stryykowskiego radniey mieszkal W Litwie. Takze Zygmunt wielki xiaze litewski czesto lubil polowac na zubry.

Народное преданіе увековечило память объ этихъ охотахъ и до сихъ поръ прославляетъ въ разсказахъ знаменитыхъ охотниковъ. Следы древняго замка сохронились до настоящаго времени: место, где былъ этотъ замокъ, до сихъ поръ имеетъ видъ довольно возвышенной насыпи, окруженной со всехъ сторонъ копцами, курганами и волотовками (древними языческими могилами), и известно подъ именемъ Замчища, или Займища. Некоторые изъ этихъ копцевъ и волотовокъ раскопаны, и въ нихъ найдены целые остовы человеческіе и разной величины глиняные сосуды, очевидно урны — ясное доказательство, что пуща, во времена ятвяжскаго язычества, была населена. Въ пуще, по направленiю къ Гродно, есть небольшой холмъ, известный подъ именемъ Баторовой горы, где, какъ говоритъ преданіе, Баторій охотился за ятвягами и стрелялъ этихъ бедныхъ дикарей какъ зубровъ или медведей. А близъ реки Еларки часть леса называстся Коралевскимь зверинцемъ, или Большою клетною, въ воспоминаніе того, что въ этихъ местахъ пущи былъ когда-то охотничiй дворъ, или замокъ, где охотились съ тенетами за зубрами польскіе короли Янъ-Казиміръ, Августъ II и более всехъ Августъ III. Баронъ Бринкенъ, описывая Беловежскую пущу, подробно говоритъ ⁽¹⁸⁾ объ одной знаменитой охоте Августа III, съ женою и съ сыновьями Ксаверіемъ и Карломъ, въ 1752 г., 27 сентября, во время которой убито 42 зубра и 13 лосей, кроме другихъ зверей; въ томъ числе одной королевой убито 20 зубровъ. Въ память такой счастливой охоты, Августъ III поставиль на берегу реки Наревки, въ деревне Беловежьи, квадратный каменный столбъ, на которомъ велелъ вырезать, на польскомъ и немецкомъ языкахъ, имена охотившихся и число убитыхъ зверей. Деревня Беловежье, равно какъ и столбъ, существуетъ и въ настоящее время. Тенета, съ которыми охотились короли, сгорели въ 1812 году, вместе съ охотничьимъ дворомъ. Съ 1742 года Беловежская пуща сделалась дарственнымъ владеніемъ польскихъ магнатовъ; въ конце XVIII века она принадлежала фамиліи Тизенгаузеновъ, изъ которыхъ одинъ, именно литовскій подскарбій Антоній Тизенгаузенъ, былъ въ дружсскихъ сношеніяхъ съ знаменитымъ Руссо и въ 1778 году приглашалъ его навсегда переехать въ Польшу, обещавъ подарить ему часть беловежскихъ лесовъ. Уже построенъ быдлъ красивый палаць, разведенъ садъ въ англійскомъ вкусе, и Руссо решительно назначилъ день переезда своего въ именіе Беловежье, но случайное разочарованіе въ характере поляковъ, въ лице некоего Важевича, жестоко обманувшаго ученаго француза при изданіи его сочиненій въ Париже, была причиною того, что Руссо поблагодарилъ Тизенгаузена за приглашеніе пріехать въ Польшу и поселился въ Эрменонвиле, подъ Парижемъ. Впоследствів, когда литовскія владенія вошли въ составъ Россіи, Беловежская пуща поступила въ число казенныхъ именій. Въ царствованіе Екатерины Великой часть пущи принадлежала Румянцовымъ, въ память чего до сихъ поръ одинъ участокъ Беловежья носитъ названіе Румянцовскаго.

Въ настоящее время, Беловежская пуща, какъ вместилище громадныхъ, вековыхъ деревъ и обиталище зубровъ (зубры похожи на воловъ), единственныхъ въ Европе и даже на всемъ земномъ шаре, составляетъ предметъ особенной заботливости правительства. Теперь въ ней учреждено особое Лесное Управленіе, состоящее въ веденія Министерства Государственныхъ Имуществъ, разделенное на участки, или стражи, которыми заведуютъ казенные крестьяне; ихъ двенадцать: Круковская, Подбельская, Дзядовлянская, Окольницкая, Светличанская, Бровская, Наревская, Августовская, Гайновская, Леснянская, Старжинская и Столповицкая; въ каждой страже (участке) содержится по 100 зубровъ, вверенныхъ смотренію будниковъ (стражниковъ ⁽¹⁹⁾, у которыхъ есть несколько помощниковъ, также стрелковъ, и такъ называемыхъ осочниковъ (т. е. косцовъ сена). Начальникъ Управленія — лесничій. Цель учрежденія Управленія — сохраненіе беловежскихъ лесовъ отъ порчи и небрежной порубки деревьевъ, надзоръ за лесными дорогами и, въ особенности, ухаживаніе за зубрами. Прежде эти животныя оставлялись на произволъ судьбы и нередко, особенно зимой, гибли отъ хищности медведей. Ныньче зимой содержатъ ихъ въ стойлахъ (конюшняхъ), заготовляютъ для нихъ летомъ на всю зиму сено и овесъ, чистятъ, моютъ и предохраняютъ ихъ, по возможности, отъ всякихъ болезней. Летомъ разгуливаютъ они по всей пуще, но всегда подъ счетомъ у стражниковъ. Охотиться за ними запрещено подъ опасеніемъ строгаго наказанія, определеннаго царскимъ укаэомъ отъ 10 сентября 1802 г.; убиваютъ ихъ только по особому разрешенію, для доставленія экземпляра въ какой нибудь зоологическій кабинетъ, и тогда стекается множество любопытныхъ съ разныхъ, даже отдаленныхъ, губерній. Кроме зубровъ въ пуще водятся: лоси, дикія козы, кабаны, зайцы, рыжіе медведи, барсуки, волки, лисицы, рыси, выдры, норки, куницы, хорьки, лосочки, горностаи; изъ птицъ: глухари, тетерева, рябчики, голуби, орлы, соколы, совы и обыкновенныя мелкія лесныя птицы.

Жители пущи большею частью казенные крестьяне и составляютъ какое-то отдельное племя, не то литовское, не то русское; языкъ ихъ — смесь древне-литовскаго съ русскимъ, малороссійскимъ и полесскимъ; одежда — полесская. Сверхъ возложенныхъ на нихъ обязанностей смотреть за чистотою пущи и за зубрами, они занимаются звероловствомъ, скотоводствомъ, пчеловодствомъ, рыбною ловлею, приготовленіемъ поташа и дегтя и отчасти земледеліемъ. Они живутъ близъ своихъ участковъ, въ небольшихъ деревенькахъ, заключающихъ вместе до 400 домовъ, или дворовъ.

Такимъ образомъ на пространстве всей дороги отъ Бреста до Кобрина путешественнику не представляется ничего замечательнаго, кроме этой громадной, вековой пущи.

По мере приближенія къ Кобрину, пуща значительно расширяется, но вместе съ темъ, въ некоторыхъ местахъ дороги, отдаляется отъ шоссе, отчего, подъезжая къ Кобрину, чувствуешь какое-то одиночество и какъ бы сиротство этого города. Кобринъ кажется какъ бы выстроеннымъ на поле  или въ глухой степи.

(14) Gilibert. Indagatores naturae іn Lithuania. Vilnae. 1781 an.
 (15) Jadzwingowie. Miniszwakiego. Warszawa.
(16) Объ этомъ замке съ белыми вежами упоминаютъ Бельскій, Стрыйков-скій   Рачинскiй.
(17) Jgn. Bobialynskiego. Nauka Lowiectwa. Wilno. 1825. T. II. str. 36-38.
(18)  Memoire descriptif sur la forel imperiale de Bialowegw en Lithuanie. Varsovie. 1828.
(19) Этихъ будниковъ описал известный польскій писатель Крашевскій въ романе Budnik.