Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси 1902г. 1860 г.
Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси 1902г.


79 10 октября 1856 г. Егермейстер граф Ферзен доносил Министру Императорского Двора: "По случаю командирования на время коронации в Москву Императорской охоты, я, желая представить ее    в надлежащем виде, соответствующем ее назначению, вынужденным нашелся сделать распоряжения о приобретении некоторого числа лошадей и собак. Но, чтобы иметь возможность и на будущее время доставлять Его Величеству приятные и разнообразные охоты, исполнять с успехом и другие возложенные на нее обязанности, как уничтожение волков и друих хищных зверей и птиц, наблюдение за частными охотниками и прочее, необходимо нужно к ныне суще ствусоще му ее штату добавить: лошадей верховых 13, подъемных 22, собак борзых 30, гончих 60. Все показанные собаки состоят ныне налицо, к числу же лошадей приходится прикупить лишь 3 верховых и 22 подьемных.

ри    этой прибавке    лошадей    и    собак    потребно также    усилить и     команду    людей,     по    следующему распределению: егерей     10,     егерских     учеников     10, тенетчиков   17, стремянных   9,   вабельщиков   4,   конюхов 4,    цырульника 1.    Сверх   того,    одного    ветеринарного врача, которого по штату вовсе не полагается.
отребность     в     усилении     команды     служителями  … 1828    г.; сюртуки летние с басонами и рейтузами, постройки 1828 г.; егерские куртки с шароварами, постройки 1828 г.; рабочее платье; сюртуки летние без басону    с рейтузами, постройки 1828 г.; полушубки; армяки верблюжьей шерсти; шляпы кучерские пуховые; кушаки бумажные, красные; шинели светлосерого цвета, суконные, на овчине, а под полами волчий мех; шапки плисовые; поддевки с шароварами темносерого сукна; кушаки гарусные; армяки синие; армяки верблюжьей шерсти белые; сюртуки на волчьем меху суконные" (Арх. Упр. Имп. ох., N0 1 6/726).

Прибавление. В числе учреждений, близко стоявших в течение описываемой эпохи к ведомству Императорских охот, следует отметить Лисинское учебное лесничество и Беловежскую пущу.

Эти учреждения хотя и были вполне независимы от Егермейстерского ведомства, однако в угодьях, им принадлежавших, производились охоты в высочайшем присутствии, устраиваемые совместными усилиями местной администрации и Управления Императорских охот.

В особенности часто производились высочайшие охоты в угодьях Лисинского учебного лесничества, и охотничья часть лесничества была организована вполне на рациональных началах.

Что касается Беловежской пущи, то во внимание особого ее значения и специального характера, а также того обстоятельства, что в начале шестидесятых годов текущего столетия там устраивались грандиозные высочайшие охоты, для коих Придворная охота командировалась из Гатчины в Беловеж, охоты, описания которых приведены в своем месте, считаем весьма полезным предпослать сказанным описаниям несколько     слов,     касающихся     состояния     Беловежской пущи главным образом к середине XIX века, заимствуя эти сведения из сочинения "Беловежская охота", изданного в 1861 году.

Беловежская казенная пуща, площадью в 112.080 десятин, или 1076 квадратных верст, расположена в Пружанском уезде Гродненской губернии.

Беловежская пуща в прежнее время принадлежала к удельным королевским лесам и, по множеству разнообразной дичи, водившейся в ней, была любимым местом охоты королей польских. Она управлялась королевскими чиновниками под главным начальством генерал - интенданта королевских имуществ и под ближайшим надзором местного лесничего, коему назначено было жительство во дворце, существовавшем в селении Беловеже. Его обязанность состояла исключительно в присмотре за охотничьим арсеналом и в заведовании предметами, касающимися охоты.

Не считаем необходимым приводить сведения относительно организации Беловежской охоты в период нахождения пущи в числе имуществ польской короны: эти сведения не касаются нашей задачи.

По присоединении Беловежской пущи к владениям Российской империи, в царствование императрицы Екатерины Великой, земли, эту пущу составлявшие, были розданы: графу Румянцеву, графу Ферзену, графу Сиверсу, Кутузову и Дренякину.

Император Александр I, желая сохранить водящуюся в Беловежской пуще породу зубров, сделал ее в 1803 г. заповедною, и с того времени охота на этих зверей стала разрешаться всякий раз не иначе, как по особому высочайшему повелению.

В 1820 году была совершенно запрещена рубка леса, растущего в Беловежской пуще.

В период времени с 1843 по 1847 год произведена была съемка и таксация пущи, которая вместе с тем была разделена на 541 двухверстный квартал.

Около того же времени в Беловежской пуще было организовано пять отдельных лесничеств.

В середине текущего столетия в пределах Беловежской пущи, в деревнях, жили осочники в числе 298 душ, главная обязанность коих состояла в приготовлении на зиму для зубров сена.

В то время в пуще водились: зубр, лось (коего из года в год становилось все меныне и меныне, причем являлся он в пущу более в зимнее время, скрываясь на лето в болота Слонимского и Кобринского уездов), козуля, кабан, русак, беляк, волк, лисица, куница, ласка, медведь и барсук. В первой половине столетия тут же водились бобры на реках Лесне, Наревке, Белой и Гвозне, еще ранее коих исчезли прежние обитатели пущи: красный олень, лань и дикая кошка. Из птиц в пуще водились глухарь, тетерев, ракельган, рябчик, бекасы, журавли, цапли и проч.

Зубры жили стадами в 10, 20, 40 и 60 штук. Во главе стада всегда бывают вожатый старый зубр или зубрица; совершенно же престарелые животные бродят поодиночке или по два вместе, и тогда они уже не боятся человека и при встрече угрожают нападением на него, в особенности, когда бывают раздражены или нечаянно испуганы. Первое движение гнева зубр обнаруживает потрясением головы; потом роет ногою землю и облизывается, изредка взмахивая хвостом. Если старый зубр, или, как его называют, одинец, пригретый солнцем, расположится на дороге, то иногда никакие угрозы не принудят его уступить проезжему. Лошади всегда боятся зубров. Напротив, стадо зубров, завидев   человека,   бежит   от   него   в   густую   чащу  леса причем   долго и   далеко   слышится   треск   ломаемого им молодого леса.

В летнее время от жары и докучливых насекомых зубры укрываются или в самые глубокие чащи леса, где для освежения себя погружаются иногда в болота и реки, ловко и без боязни переплывая их, или выходят на боры, где, разрывая ногами песок, обрасывают им друг друга и валяются, подобно лошадям, на спине. Во многих боровых местах пущи, в особенности вблизи рек и где черный лес переходит в бор, можно видеть неглубоко разрытые зубрами ямы, которые носят местное название "купала".

Зубры, несмотря на тяжелый вид свой, чрезвычайно быстры на бегу и во всех движениях. Зимою они держатся преимущественно около мест, где сложено заготовленное им в стогах сено.

 Под    конец    зимы    зубры, в    особенности    старые, подходят    близко    к    жилищам человека    и    не    только наносят     вред     крестъянским стогам     сена,     но     и разворачивают   иногда   своими сильными   рогами   целые свиные сараи.

Кроме Беловежской пущи, зубры встречаются в соседних с первою казенных лесах: Свислоцкой, Шерешевской, Яловской и Лядской пущак, в Омелянецкой даче и частных лесах, принадлежавших в середине столетия помещикам Эйсымонту и графу Сиверсу.

Управлением Беловежской пущи ежегодно поверялось число наличных зубров, их прибыль и убыль, а также принимались меры к обеспечению их продовольствием, к охране их от хищных зверей и к отвращению перехода зубров из Беловежской пущи в соседние местности.

В   1824  году в Беловежской  пуще  имелось  500 штук зубров, в 1830 году — 700 штук. За период же времени с 1832 по 1854 год имеется следующая таблица.

Количество находившегося в пуще зверя
В 1855 году наличных в пуще зубров было 1824 штуки; в 1856 году - 1771; в 1857 году - 1898; в 1858 году — 1434 и в 1859 году поверки не было; в 1860 году - 1575.

Заметим кстати, что несоответствие по таблице прибыли и убыли и затем конечного результата числа зубров к следующему году, по-видимому, может быть объяснено тем обстоятельством, что ежегодно некоторое число зубров перекочевывало из Беловежской пуща в окрестные леса и обратно.

Способ удобнейшего счета зубров основан на том, что каждое их стадо держится постоянно в известных местах или урочищах, смотря по  времени года, преимущественно вблизи рек и ручьев, почему всякий стрелок может знать довольно приблизительно число зубров, находящихся в его обходе. Поверка делается ежегодно по первой пороше (счет зубрам делается не тотчас по выпадении снега, ибо зубр, как всякое дикое животное, сначала, пока свыкнется со снегом, боязлив и далеко с места не уходит; побыв в таком положении день, а иногда и другой, томимый голодом, он, наконец, совершает переходы из места стоянки); тогда все стрелки Беловежской и Свислоцкой пущ в определенный день, с утра, каждый в своем участке, обходя границы оного, считают по следам, сколько вошло зубров, различая при том следы старых от однолеток. Кроме того, каждый стрелок обходит участок свой вдоль и поперек, отыскивает стадо, подкрадывается на такое расстояние, что верно может сосчитать    число    зубров,    составляющих    стадо.    После сего стрелки, собравшись к своему объездчику, объявляют каждый о числе зубров, находящихся в их обходах. Объездчик по получении донесений стрелков составляет рапорт о числе зубров, находящихся в его объезде, и представляет о сем лесничему для составления общей ведомости по лесничеству и донесения начальству.

При подобном счете зубров, зависящем более всего от добросовестности показаний стрелков, без сомнения, получаются только приблизительные цифры, без всякой возможности обозначить отдельно число   самцов и самок.

Зубры за приготовленное для них сено принимаются только тогда, когда подножного корма им уже недостает, и прежде всего стараются разметать стог, доискиваясь невыдохшейся травы, через что много сена пропадает.

Звери эти нередко бывают добычей хищных зверей, преимущественно волков. В осенние и весенние гололедицы волки делают, можно сказать, правильные облавы на этих животных; отбив от стада зубра, преимущественно молодого, они загоняют его на лед, где это животное не может держаться на   скользкой поверхности и становится их жертвою.

Хотя зубры, находясь в опасности от    хищных зверей, и становятся для охранения себя      в оборонительное положение, заключая телят в середину стада, но волки хитрыми маневрами всегда успеют разбить стадо; трех волков достаточно, чтобы задзшіить самого сильного зубра.

В 1844 году убит в Беловежской пуще огромной величины и силы медведь, который заел старого, огромного зубра; пространство, на котором происходили    схватки    этих    животных,    примерно    сто квадратных саженей (близ дороги из Беловежи в Рудню), доказывало ожесточенность их борьбы; по рассказам очевидцев, зубр таскал медведя на себе.

В 1846 году тоже убит в пуще медведь, который в одно лето заел пять зубров.

Для охранения зубров от хищных зверей местная лесная стража тщательно наблюдала за появлением последних. Всякий стрелок, удостоверивишсь в появлении волков, медведей или рысей в своем обходе, обязан был немедленно доносить о том своему лесничему, по распоряжению которого тотчас сбиралась вся подведомственная ему лесная стража для производства облав и уничтожения хищных зверей.

Если при обходах своих в пуще лесная стража находила неживого зубра, то, приставив к нему караул, немедленно доводила до сведения местного лесничего; производством формального следствия обнаруживалась причина смерти сего животного, после чего составлялся акт освидетельствования. Зубр по снятии с него кожи зарывался на том же месте в землю, а кожа по надлежащей высзшже продавалась с публичного торга.

 Смежность с Беловежскою пущею как казенных, так и частных лесов, по-видимому, представляла зубрам возможность делать частые в них переходы; между тем по опыту было известно, что целые стада зубров если и переходили иногда в смежные леса, то опять скоро возвращались в пущу, не находя, вероятно, для себя в неболыних лесах надлежащего корма и спокойствия. Посему и не было надобности принимать меры к предупреждению подобных случаев.

Напротив, престарелые зубры, бродящие, как уже замечено, поодиночке или по два вместе, часто переходят в смежные леса, откуда сами уже редко возвращаются,    но    почти    всегда    бывают    прогоняемы обратно местными крестъянами и лесною стражею. Для отвращения этого было, между прочим, постановлено сохранять в меру возможности кругом пуща усадьбы лесничих, бывших стражников, стрелков постоянной лесной стражи и осочников, которым вменялось в обязанность в случае перехода зубров из пуща тотчас предпринимать меры для загона их обратно.

Относительно способов охоты на зубров, практиковавшихся в древности, мы уже говорили в первой части материалов для истории
Великокняжеской и Царской охот. Заимствуем лишь из сочинения "Беловежская охота" следующую интересную подробность, касающуюся современного состояния пуща.

В центре Беловежской пуща, при деревне Беловежи, на возвышенном берегу реки Наревки, находится памятник из серого песчаника, 16 футов высотою, имеющий вид небольшого обелиска, с надписью на польском и немецком языках.

"27 сентября 1752 г., Его Королевское Величество Август Ш, Король Польский, Електор Саксонский, с Ее Королевским Величеством и Их Королевскими Высочествами Ксаверием и Карлом, охотились здесь на зубров, коих убили 42 штуки, в том числе 11 больших, из   коих   один   весил    14   центнеров   и   50   фунтов;   7 меньших, 18    самок, 6    молодых;    13    лосей,    между которыми находилось старых   самцов,   из   коих   один весил   7   центнеров;   5 самок  и  два  молодых;   2   серны, всего 57 штук".

ри сем находились: Его Сиятельство граф Браницкий, Коронный Гетман; Его Сиятельство граф де Брюле, первый Министр Его Королевского Величества; Коронный Чесник Велепольский; Великий Конюший    граф    де    Брюле;    Маршал    де    Биберштейн, начальник коронной почты; Придворный Маршал Его Королевского Величества де Шонберг; Гг. полковники Понятовский, Вильчевский, Бетерский, Старжевский и Капитан-Лейтенант Сапега".

хотою управлял граф Болеферсдорф, Главный Ловчий Его Королевского Величества. Присутствовали при охоте: Гг. де Габленц, подловчий Его Королевского Величества; де Арним, камергер Его Королевского Величества; де Лейпцигер и де Десеву, пажи при охоте; придворные стрелки: Гг. Пфлюг, Штоккман, Зегрейер и Пецольд; лесничие: Шубарт, Ангерман, Рихтер, Эйхлер, Козловский, Бапа, Роде, Прокопович и Шрейтер; старшие лесничие: Брейтер, Борман и Эйгард".

Подробное описание этой охоты, как не входящее в нашу задачу, мы опускаем. Оно имеется у Бринкена в "Memoire descriptif sur la forkt Imperiale de Bialovieza" (Варшава, изд. 1828 года, стр. 85).

Яндекс.Метрика